МОЯ ДУША ЖАЖДЕТ НАЙТИ ГЛАВНОГО РАСИСТА ГОРОДА

Emil Andersson

Дарио Морган | Dario Morgan, 25 До невозможности капризное существо, человек атлант искусства и тот еще эстет; музыкант Атлант, поглощение (III)

о персонаже

Ты - младший и опальный сын семейства Морган. Твои родители - обеспеченные люди, старающиеся дать по-возможности все своим детям. У тебя есть старший брат и младшая сестра, отношения с ними, думаю, ты сможешь определить сам. А еще ты очень не любишь, когда что-то решают за тебя. Еще со школы ты определился, что хочешь заниматься музыкой, делиться своим творчеством с миром. Твой же отец считал иначе, пророча своему младшему сыну судьбу служителя народа, возможно, сотрудника полиции или верного пса Ордена. Тебе такие перспективы были совсем не по душе, о чем ты, конечно же, и сообщил главе семейства при первом же удобном случае. В семье был большой скандал, но ты настоял на своем. Поступил в университет, и на первом же курсе съехал от родителей в подаренную ими же квартиру. Отец от такого бунта не перестал считать музыку глупым увлечением, и всем своим видом дал понять, что в этом доме тебе больше не рады.
Поддерживаешь ли ты отношения с матерью, братом и сестрой - на твое усмотрение.
Дважды ты вылетал из университета, но восстанавливался. Возможно, причиной твоих пропусков была неконтролируемая способность.
Ты - избалованный, капризный, тонко чувствующий эстет с какой-то особенной, своей моралью. Ужасный расист, всей душой не переносишь ведьм, для остальных иногда (!) делаешь исключение. Искренне уверен, что за атлантами будущее, и собственным собратьям прощаешь гораздо больше, чем всем остальным. С кругом "своих" ты расслабляешься, перестаешь зацикливаться на мелочах, и с тобой, оказывается, весьма приятно и интересно общаться. Умеешь быть вежливым, шутить в тему и рассказывать забавные истории. Но только если находишься в окружении друзей, которым действительно доверяешь.
У тебя потрясающий слух и голос, возможно, ты играешь не на одном музыкальном инструменте. Твой талант восхищает и завораживает, и, пожалуй, это именно то, за что тебе прощают твою заносчивость.
Ты слабо понимаешь гендерные различия, тебе, в сущности, все равно, какого пола будет интересующий тебя объект. Главное, чтобы не ведьма, да? Будет интересно, если твоим соулмейтом окажется как раз представитель ненавистной тобою расы.

отношения с вашем персонажем

Мы познакомились еще в 2008, когда мы с братом только начали вливаться в городскую околотворческую тусовку. Мы вместе пили в клубах, обсуждали интересующие нас темы, и как-то незаметно сблизились всей компанией. Мы общаемся до сих пор, в сущности, ничего не поменялось. Сложно сказать, кто мы все друг другу - настоящие друзья или просто приятели, но сожрали не то, что пуд соли - тонну свежеразбитого острейшего стекла. Просто мы об этом не говорим. Ты привык к моему молчанию, зачастую правильно понимая его, а я не обращаю внимания на твой мерзотный (прости уж) характер, потому что знаю, каким ты вполне можешь быть. В кругу нас, всех таких творческих и высокоинтеллектуальных, ты даже позволяешь себе забыть о своих расистских замашках. Но ненадолго.

о себе

Мы оба (я и Доминик) будем рады твоему приходу. Отыграем и бурную молодость, и настоящее время. У нас тут есть ведьмы, которые могут помочь тебе с поиском соулмейта, молись, чтобы это была не ведьма ( ͡° ͜ʖ ͡°)

мой пост

Музыка долбит в уши, а в глазах Доминика отражается неоновый свет. Здесь жарко и душно, тошнотворно пахнет кальянным дымом, потом и чьими-то отвратительным духами. Смесь жженого сахара, молочной вишни и сотни разгоряченных тел. Мы смотрим друг на друга в упор, и краем уха в оглушающем вое музыки я слышу очередную мерзотную шутку. Она не злая, нет, просто задевает во мне что-то такое, что я предпочел бы оставить внутри. Доминик улыбается за меня, за нас двоих, ему всегда удавалось это гораздо лучше, чем мне. Я тоже улыбаюсь - одними глазами. Он понимает, ловит эту улыбку, и, кажется, даже прячет ее во рту, запивая последним шотом из опустошенного настольного сета. Музыка сливается в кашу, какой-то неясный фон, и я смотрю по сторонам, размышляя, как бы пережить остаток вечера в этом адском человеческом блендере.
Доминик встает и едва заметно трогает мою руку. Так, чтобы не увидели другие, но четко почувствовал я. На нашем с ним языке это означает "сейчас вернусь", и я понимаю, что он пошел за очередной порцией алкогольного яда. Окей, если он думает, что это поможет. Провожаю взглядом его задницу, обтянутую узкими джинсами. Настроение у меня на редкость ни к черту. Весь вечер ловлю украдкой взгляды какого-то мудака, который не отлипает глазами от моего брата. На вид постарше нас, вроде симпатичный, но есть в нем что-то отталкивающее. Иногда кажется, что такое идет изнутри. Какое-то уродство. Может, я не объективен, но мне как-то похуй, и я выискиваю его глазами в толпе, беспокойно теребя пальцами стеклянную стопку. Не знаю, почему это так меня бесит, но усидеть на месте от чего-то очень сложно.
Брата все нет, а мне душно, тошно и невыносимо. Хочется курить, поэтому я встаю из-за стола, протискиваюсь мимо сосущейся парочки наших "старших" друзей и направляю свое бренное и изможденное тело к черному выходу. В толпе на всякий случай ищу близнеца глазами, но, похоже, у барной стойки опять очередь из желающих, и он застрял там надолго. Думаю, мы не потеряемся, он догадается, где меня искать – есть у него такой дар. Находить меня за стиральной машиной, когда становится очень страшно в грозу, забираться в шкаф, пахнущий маминой шубой и, почему-то, лавандой. Говорят, это и есть синдром близнецов. Не знаю, я в это все не верю. Единственное, во что я верю – это в него.
Когда я толкаю тяжелую железную дверь, прохлада обдает мое лицо и обжигает горло. Приятно вдохнуть полной грудью после какофонии ароматов душного клуба. Двор здесь – темный прямоугольник в тупике, освещенный тусклым светом наружной лампочки. Еле слышно доносится музыка, в остальном же здесь тихо – почти перевалило за полночь, и город постепенно засыпает. Приятно. Достаю сигареты с зажигалкой и закуриваю, ощущая спасительное успокоение. Мне вредно волноваться. Так говорят.
Внутренняя дверь хлопает, и я чувствую острый укол радости – наверное, до брата дошло все-таки, где я, и он… Но нет. От разочарования поворачиваюсь к двери спиной и впиваюсь взглядом в темный угол двора, всем видом показывая, как меня интересует какой-то подгнивающий деревянный ящик. Возможно, туда кто-то блевал. Похер, я не буду смотреть на мудака, который пускал слюни на моего брата, может катиться к черту.
- Прикурить не найдется?
Молча протягиваю ему зажигалку, даже не глядя. Он что-то еще говорит. Наверное, «спасибо», я не слушаю. Ящик. Меня интересует только он. Где же Доминик?..
- Кто-то обидел? – а нахуй бы тебе не пойти? Молчу.
Пальцы! Его омерзительные пальцы на моем плече. С шумом выдыхаю, раздувая ноздри, и крепко сжимаю зубы, чтобы не закричать. Пальцы. Чертовы чужие пальцы трогают меня. Это тошнотно, но он, кажется, ничего не замечает.
- Отличная задница. Я бы потрогал ее поближе…
И мне в зад упирается что-то. Твою мать. Ебаный извращенец. Чувствую, что меня вот-вот вырвет. Он разворачивает меня лицом к себе, и я, все еще не поднимая глаз, вижу то самое, топорщащееся у него в джинсах. Это так отвратительно, омерзительно, ужасно, что я давлюсь дымом и начинаю кашлять, одновременно пытаясь справиться с тошнотой. Хочется закричать, но горло саднит. Он держит меня двумя своими клешнями за плечи, и все, что мне удается – неслышно прохрипеть что-то типа «оставь меня в покое». Хочется ткнуть горящей сигаретой ему прямо в шею. Выше ворота черной рубашки. Прожечь кожу, чувствовать, как она будет вонять. Может, хотя бы тогда он меня отпустит? Голова кружится. Кажется, я готов отключиться. Он что, блять, вообще ничего не замечает? Несет какую-то ахинею, а пальцы все бегут и бегут по мне… Господь, если ты есть, просто дай мне вырубиться прямо здесь, я не знаю, что делать. Он или пьян или обдолбан, я не знаю, не знаю, не знаю…
Но спасительно распахивается дверь за его спиной, и я точно знаю, что теперь все будет хорошо.
Обязательно.
Доминик.

ДУША ЛАЗАРЯ ЖАЖДЕТ ПЫТОЧНЫХ ДЕЛ МАСТЕРА

Michael Fassbender

Винсент, ~40 Ты будешь меня пытать Человек, верный последователь Конклава, главный по пыткам

о персонаже

Внимание! Дальше речь пойдет о пытках, крови и ужасах. Если вы ищете заявку на м+м, да еще и со счастливым концом, пожалуйста, не тратьте свое время, здесь все совсем иначе. Между нам не будет романа и каких-либо чувств, кроме жгучей ненависти и желания причинить боль.
Официально ты можешь заниматься чем угодно. Можешь быть журналистом, можешь иметь свой бизнес или преподавать в Трентонском университете, самое главное, чтобы твоя деятельность была как можно дальше от Конклава.
Ты - мастер интриг и манипуляций. Прекрасно разбираешься в психологии, возможно, практиковал НЛП, чужая душа для тебя - не такие уж и потемки. Ты знаешь, как понравиться, когда это выгодно, не позволяешь помыкать собой и всегда идешь к намеченной цели. Умело скрываешь свою принадлежность к Конклаву, хотя и играешь там немалую роль, не боясь оставаться в тени.
Вероятно, ты пережил какую-то ужасную трагедию из-за магии, после которой ненавидишь все, что с ней связано. Эта история остается на твой выбор, у меня есть несколько идей, и если захочешь, мы сможем продумать все это вместе. Да, ты умело пользуешься магическими артефактами, блокирующими магию, но и только. Все сверхлюди для тебя - отродья, выродки, ошибка эволюции или Бога, я без понятия, во что ты там веришь.
И ты любишь причинять нам боль. Неудивительно, что именно тебя считают самым изощренным и жестоким ублюдком всего Конклава, и вручают в твои руки самых опасных и важных пленников. Ты не гнушаешься самыми отвратительными методами воздействия, мне страшно представить, что у творится у тебя в голове. Закопать заживо, вывернуть внутренностями наружу, скармливать жертве собственную плоть - это лишь жалкий минимум того, на что ты способен.

отношения с вашем персонажем

Я даже не знаю, как нас можно назвать. Мы не враги, никогда ими не были. Точнее, я вообще не знал о твоем существовании до определенного момента. Пока однажды не проснулся прикованным в подвале Конклава. Атлант с первым уровнем магии - очень крупная и полезная добыча, меня не могли отдать никому кроме тебя.
И ты не скупишься на пытки. Твоя задача - превратить мое существование в ад. Выведать тайны Ордена, получить как можно больше крови и, желательно, при этом оставить меня в живых. Потому что полезный атлант - это живой атлант. Но никто ведь не говорит, что нельзя калечить или делать больно, правда? Мои руки могут быть даже не связаны, у вас все равно блокираторы магии по всему периметру.
Мы будем с тобой вести задушевные беседы, изливая всю свою ненависть и желчь, какую только способны чувствовать.

о себе

Сразу оговорюсь, что отношения между персонажами никак не влияют на отношение к игроку. Я бы хотел, чтобы в наших играх было много боли, мерзости и расчлененки, поэтому очень жду на эту роль человека, любящего и умеющего отыгрывать подобное.
У нас не будет стокгольмского синдрома, а чем закончится мое заключение, мы узнаем уже по ходу игры. Еще раз повторюсь, что это заявка не в пару. Да, там будет рейтинг за счет расчлененки, но не более. Элизер женат, и я ищу игрока не для отношений, а для души и мерзотных развлечений :3
Сейчас в игре 2018 год, данные события я бы хотел отыграть где-то в 2020. Чем ты занимался в текущем настоящем - на твое усмотрение. Но помни: ты - одна из главных верхушек Конклава, самой темной его стороны, но никто посторонний не должен об этом узнать.
Посты у меня в среднем 5к символов, пишу от первого лица. К третьему отношусь спокойно, пиши так, как тебе удобно, я никак не хочу тебя ограничивать.
У тебя будет полная свобода действий от меня и теневое участие в сюжете. Но нашу подвальную историю я очень хочу отыграть.

мой пост

Пальцы крепче сжимают Айвора, а затем резко отпускают, когда страсти накаляются до предела. Этого и следовало ожидать в компании его приемного папаши, так что остаюсь невозмутим, хотя, если быть честным, меня немного забавляет растерянный взгляд мамаши. Словно вот-вот прижмет руки к груди и запричитает «мальчики, только не ссорьтесь!». И ничего, что один из мальчиков – потный истеричный мудак, напоминающий мне визгливую свинью. Это сходство сейчас так поражает меня, что я словно бы смотрю на него новыми глазами. Как у таких родителей мог вырасти такой сын? О, пожалуй, это ваше самое главное достижение. Но вы ведь предпочитаете его ненавидеть, да?
Молча допиваю свой компот, думая о том, как было бы неплохо сейчас начать вытирать его мокрые пятна прямо с Айвора. Что бы вы тогда сказали, богом укушенные? Ведь я бы касался его в тех местах, о которых думать грешно и не праведно, это грех, грех, грех, грех… Уголок губ тянется вверх, и я закашливаюсь, чтобы скрыть растягивающуюся саму собой улыбку. Ловлю взгляд Мари и, игнорируя его, поворачиваюсь к вспылившему Айвору. Знали бы вы, дорогая матушка, что я сейчас представляю, как лапал бы через джинсы член вашего сына. Пожелали бы вы мне гореть в аду? Или сначала спросили бы соизволения мужа? Пожалуй, ради Айвора я готов пройти через ад, да.
Семейный ужин окончательно сорван. Генри опять заревел и завел свою любимую шарманку про никчемность собственного сына, «смердишь» и «каждой клеткой своего никчемного тела». Это все мы уже слышали, и на какое-то мгновение мне даже становится скучно. А затем Генри оживляет свою тираду чем-то новеньким:
- Думаешь, это красиво?! Дьявольское же ты отродье! Приводишь в наш дом непонятно кого… - палец-сосиска указывает в моем направлении. Я и бровью не шевелю, хотя хочется сказать хотя бы «но-но». - …и думаешь, что Богу угодно то, чем вы там занимаетесь?
Прижимаю ладонь ко рту, чтобы не засмеяться. Ах, если бы вы только знали, мистер Мур. Если бы только знали… Может, стоило привести Айвора на цепи? Вряд ли нас пригласят в этот дом еще раз. И ведь я бы даже позволил ему сидеть на стуле, а не у моих ног. Быть может, тогда его папаше было бы понятнее, в какого Бога верует его опальный сын? От этих мыслей снова чувствуется напряжение внизу. Когда рядом мой маленький демон, я не могу думать ни о чем больше. Только он, его приоткрытые губы, его взгляд снизу-вверх, и то, как я шепчу ему слова любви вперемешку с ругательствами тихим шепотом. Словно бы кто-то может услышать нас. Увидеть, как его руки крепко привязаны к изголовью кровати, а бедрами он подается мне навстречу, насаживаясь и позволяя мне входить так глубоко, как только смогу.
Резкое движение отвлекает меня от греховных мыслей. Мы втроем вскакиваем, одна Мари остается за столом, и краем уха я слышу, как она бубнит что-то типа «господь милостливый…». Еле сдерживаюсь, чтобы не ответить «ага». Айвор достает бабочку, и я с сомнением смотрю на его раскрасневшегося отца. В таком состоянии Айвор действительно опасен, но из всех присутствующих, пожалуй, только я знаю это наверняка. Не хочу, чтобы у него были проблемы из-за этого мудака. Свет в столовой угрожающе мигает, обозначая выходящую за рамки магию. Как доктор, как специалист и как его, в конце концов... как там? Содержатель? В общем, пора бы мне вмешаться.
Я обнимаю Айвора за плечи, закрывая его от презрительного взора Мура-старшего, а затем мягко забираю из рук раскладной нож. Мне бы не хотелось, чтобы он порезал себя на эмоциях. Я целую его в висок и тихо шепчу «пойдем». Пожалуй, мне стоило бы что-то сказать его родителям, но я не оборачиваюсь до самого выхода, продолжая обнимать Айвора одной рукой, прикидывая, что можно безопасно сотворить с его папашей в случае чего.
Но применение магии оказывается невостребованным, и мы садимся в машину.
Наконец, щелкают дверные механизмы, и я окончательно расслабляюсь. Движение плотное в это время, мы пару минут стоим в пробке, а я не теряю времени даром. Правая рука снова скользит по его колену и выше, оглаживая так собственнически и развратно, что, если бы у меня была совесть, я бы действительно устыдился.
- Знаешь… - мы наконец трогаемся, и моя ладонь на несколько мгновений покидает его бедро. – Еще я хочу, чтобы ты кричал и вырывался.
Поворачиваю голову, чтобы оценить его реакцию, и остаюсь совершенно доволен. Пусть хотя бы завершение этого вечера пройдет хорошо.

---

Не знаю, что именно заставляет его повиноваться и встать на колени – мой холодный тон или плеть в руках, но Айвор наконец слушается и занимает привычную ему позу. Унизительно и чертовски красиво.
Раз.
Первая розовая полоса расчерчивает бледную кожу спины и ягодиц. Я провожу по ней кончиком пальца.
Два.
Вторая появляется рядом. Я хочу, чтобы ты кричал. Растирать по твоему лицу слезы боли и унижения. Чтобы ты говорил, что принадлежишь мне и только мне.
Три.
И я хватаю его за волосы, чтобы поцеловать, но вместо этого плюю прямо в лицо.
Никто не причинит тебе боль. Никто, кроме меня.

МИРОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ИЩЕТ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ

   
Правящие миром явно и в тени, оппозиция, служители государства и защитники людей. Кто пытает атлантов, ведьм и одарённых? Кто стоит за появлением антимагических барьеров? И, самое главное, кто будет править магическим миром?
С 16.10 по 28.10 упрощенный прием для всех членов Ордена и Конклава!

ЦВЕТЫ ЗЛА ЖДУТ СЕРОГО КАРДИНАЛА

Ian Somerhalder

Caleb Amell | Калеб Амелл, 34-40 Вице-президент компании по ремонту и продаже редких, классических и винтажных автомобилей. Тёмный колдун III-II.

о персонаже

Одной улыбкой завоевывая мужчин, женщин и их кошельки, ты гениальный манипулятор, способный и Папу Римского в сатанисты обратить. Да так, что тот тебя ещё и поблагодарит, прежде чем бежать переубеждать всех христиан, что Сатана - их истинный и единственный Бог. Пожалуй, едва ли не больше игр на нервах окружающих ты любишь только игры за деньги, будь то бизнес или карты. Преуспевать ты успеваешь и там, и там, имея ко всему прочему какой-то едва не сверхъестественный талант к получению несметных богатств лишь легким движением своей ухоженной руки. Впрочем, без реальной магии ты тоже не обходишься, без зазрений своей несуществующей совести пользуясь любым доступным преимуществом.
Выживает не сильнейший, а умнейший - твёрдо уверен ты. И ты так же далек от дурака, как Плутон от Солнца, если не дальше. И, несмотря на снисходительное презрение к 99% населения Земли, те редкие единицы, что ты считаешь достойными своего королевского внимания или, упаси господь, дружбы - будут с тобой как за сложенной из неуязвимых пачек денег стеной. Один в поле не воин - эта мудрость тебе тоже знакома не понаслышке, и ты очень внимательно подбираешь себе достойных союзников, а когда нашёл, вместе стремишься к звездам и дальше.
Изворотливый, мстительный, беспощадный, саркастичный, до умопомрачения обаятельный, тебя невозможно не любить, и ещё сложнее не ненавидеть, хотя бы из зависти. А ты только и рад добавить окружающим повода позеленеть ещё сильнее, так твой цвет лица на их фоне выглядит ещё лучше. И меньше кто обращает внимания на твою огромную неустанную работу, упорство, мгновенно адаптирующийся к изменениям интеллект и почти очаровательную заботу о тех, кого ты считаешь своими.

участие в жизни ковена

Он - левая рука нынешнего лидера, верный (а может быть и не очень) сторонник, руководитель из теней, гениальный организатор, и стратег, и тактик. Заправляет всей финансовой стороной как самого ковена, так и Цветов Зла, заодно командуя небольшой командой технических специалистов.
Не урожденный член ковена, по счастливой случайности оказался с Александром в одной комнате общежития в Колумбийском университете и парни практически мгновенно сдружились. Не прошло много времени, прежде чем наблюдательный Калеб вычислил, что у нового друга не такие уж и невинные хобби, и вскоре вписался в самую гущу дел секты. Всегда пользовался некоторым недоверием со стороны предыдущего верховного жреца, но будучи одним из лучших друзей и последним в магическом треугольнике Алекса, был допущен к делам. После смены руководства, буквально накинулся на возможность расширить своё влияние, заодно на месте приняв предложенное место вице-президента в унаследованной другом компании. Не страдает особой ненавистью к людям, равноправно презирая абсолютно всех подряд. В жизни секты участвует по большей части, чтобы не страдать от скуки и иметь нескончаемый поток жертв для своих психологических игр.

дополнительно

Замечательно, если у игрока будут свои планы на этого персонажа. Возможностей хоть для личной, хоть для сюжетной игры более чем предостаточно. Так же можно остаться верным нынешним сторонникам, а можно и задумать целый переворот, но помните, что в любом варианте будут свои последствия. Внешность желательно сохранить хотя бы похожего типажа, имя и указанные детали не изменны. Остальное на откуп игрока, но сохраните общий образ.